День народного свинства

Четвертого ноября все 140 миллионов счастливых россиян в очередной раз слились в экстазе «народного единства». Вот маленькая зарисовка на тему терпимости, любви, солидарности и народного единства российский граждан.

4 ноября. Выходной день. Народ, как мухи на сладкое, сразу же облепляет разные мультиплексы, где можно поесть фастфуд, купить дискаунт шмотки, поиграть в аттракционы и посмотреть патриотическое кино. Или все вместе, одновременно.
Являясь плотью от плоти народа, я, как и все, заруливаю в карман к одному из таких вот мультиплексов. Навстречу мне — какой-то мидл-класс-мобиль, то ли «Форд», то ли «Рено». За рулем — тетка. Выезжает из кармана на проезжую часть. Поравнявшись со мной лоб в лоб, вдруг тормозит и встает, как вкопанная. Я, давая ей возможность проехать, прижимаюсь в право и жду, когда она благополучно уедет. Ни черта! Стоит, как проклятая, не шевелится.

Думая, что это очередное проявление «женского автомобильного идиотизма (очарования), машу ей руками, мол, все нормально, места навалом, проезжай! Ни фига! Продолжает стоять. Я не выдерживаю, выхожу из машины, что бы уже мимикой и жестами помочь ей наконец-то уехать. И тут понимаю, что причина этой «заминки» кроется совсем в другом. Опустив стекло в своем «ренофорде», эта милая прилично одетая леди с перекошенным от злобы лицом, изрыгает недетские ругательства в адрес не менее изыскано одетой женщины, которая, вместе с мужиком и маленьким ребенком — очевидно с мужем и сыном — стоит на дороге не далеко от нас.

Видимо, интересы этой российской семьи и леди в авто как-то пересеклись. Очевидно, та тетенька, которая с мужем и ребенком, переходя дорогу сделала замечание той, которая ехала в тачке. То ли та их не пропустила, то ли еще что-то...

И вот эта глубоко оскорбленная сделанным ей замечанием «леди», открыв окно своей тачки, на всю улицу кричит: «Слышь, у*бище, закрой свою пасть! И скажи своему *барю, чтобы заткнулся. Поняла, б***ь?»

Напомню, что этот акт праведно-аристократического возмущения происходит на глазах у стоящего рядом и растерянно глядящего на маму и папу ребенка. Впрочем, образчиков родительского воспитания — маму и папу этого мальчика — обстоятельство в виде находящегося рядом собственного пятилетнего чада тоже не очень-то смущало: оба они не преминули тут же дать обидчице достойный, симметричный ответ: «Иди на х**, сучка! **бывай отсюда!»

К счастью, других примеров «народного единства» в этот день мне больше наблюдать не довелось. Но и этого маленького бытового этюда вполне достаточно, чтобы в очередной раз убедится: нас, сто сорок миллионов населения РФ, ничего, кроме бессмысленно огромной территории, уже давно друг с другом не объединяет. Не чувствуя в живущих рядом ни соотечественников, ни земляков, ни сограждан, мы просто терпим друг друга, как соседи по коммунальной квартире. Одни наглухо отгораживаются от «быдла» исполинскими заборами, другие ненавидят живущих за этими заборами «воров», в тайне мечтая оказаться на их месте. Впрочем, и аутсайдеры, то есть те, кто живет с наружной стороны рублевских цитаделей, мягко говоря, не очень-то между собой солидарны. Яркий тому пример — не только случаи, подобные этому, но и «теплое» отношение россиян к своим же соотечественникам за границей. Ничего так не омрачает пребывание россиян за границей, как необходимость лицезреть соотечественников. Небезызвестное всем иронично-пренебрежительное словечко «рашенки» придумали далеко не в «вашингтонском обкоме».

У нас нет ни общих представлений о добре и зле, ни тотальных устремлений, ни единых ценностей. Мы чужие, порой не очень приятные друг другу люди. И все, что нас объединяет — это мультиплексы, пиво, футбол и, как вершина безжалостной иронии, большой российский праздник — День народного единства.